19 октября гость программы “Познер” Жорес Алфёров (видео и текст)

От Администратор Суббота Октябрь 10, 2009

Нобелевский лауреат, известный физик отвечает на вопросы Владимира Познера

У Вас есть возможность заранее прислать свой вопрос по ссылке

Текстовая версия программы

В.ПОЗНЕР: Добрый вечер. В эфире программа "Познер", гость программы сегодня – академик Российской Академии Наук, лауреат Нобелевской премии по физике Жорес Иванович Алферов. Добрый вечер.

Ж.АЛФЕРОВ: Добрый вечер, Владимир Владимирович.

В.ПОЗНЕР: Мы начинаем всегда программу с voxpopuli. Первый вопрос с сайта, Сергей Сергеевич Шадрин. Он спрашивает: "Что Вы чувствовали в тот момент, когда узнали, что стали лауреатом Нобелевской премии?"

Ж.АЛФЕРОВ: Это была, конечно, очень большая радость. Это случилось 10 октября 2000 года, и мне моя помощница сказала, телефон у меня в кабинете был занят, что звонит Шведская академия наук и просит меня к телефону. И первая мысль такая: сегодня вторник, а обычно Нобелевские премии присуждаются по средам. С этой мыслью я подошел к телефону, и главный ученый секретарь королевской нобелевской академии сообщил мне, что я – лауреат Нобелевской премии.

В.ПОЗНЕР: Хорошо. Давайте посмотрите на экран, сейчас будет вопрос с улицы.

ЗРИТЕЛЬ: Здравствуйте, Жорес Иванович. Хотелось бы узнать: Нобелевскую премию, которую Вы получили, Вы отдали институту, который Вас воспитал, на науку, продвижение России или оставили ее себе? Спасибо.

Ж.АЛФЕРОВ: 1/3 Нобелевской премии я отдал в фонд, который был создан для поддержки образования и науки.

В.ПОЗНЕР: России?

Ж.АЛФЕРОВ: Да, он сейчас называется Алферовский фонд поддержки образования и науки. Я сначала хотел просто эти деньги отдать научно-образовательному центру, который был незадолго до этого мною создан. Но мой сын Ваня сказал мне: "Нашему научно-образовательному центру нужно вообще... Твоей Нобелевской премии не хватит никоим образом. Давай лучше создадим фонд, и туда еще и другие дадут деньги, и этот фонд будет использоваться для поддержки и развития образования и науки".

В.ПОЗНЕР: Александр Яковлевич Аникиевич спрашивает: "Моральные, нравственные принципы коммунизма и православной религии наиболее близки по духу. Моральный кодекс строителя коммунизма и божьи заповеди – почти одинаково звучат по тексту. В годы Великой Отечественной войны именно Иосиф Виссарионович Сталин принял решение об образовании на территории нашей страны единственного до сих пор завода по производству атрибутики православной церкви. Почему в настоящее время проводится политика несовместимости коммунистической идеологии и православной религии?"

Ж.АЛФЕРОВ: Это вообще вопрос не простой для меня, конечно. Я как-то, шутя, говорил, что Иисус Христос был основателем первой коммунистической партячейки в Иерусалиме. Действительно, все это так. Но есть и некоторая разница. Потому что коммунистическая идеология совпадает во многом с христианской и с православной, но вместе с тем эта идеология основана на некоей научной теории, на принципах научного социализма и научного коммунизма. Ну и дальше мы уйдем вообще в область "Наука и религия", и об этом можно очень долго говорить – наука основана на знании, религия на вере.

В.ПОЗНЕР: Хорошо. Пожалуйста, посмотрите на экран – довольно любопытный вопрос.

ЗРИТЕЛЬ: Уважаемый Жорес Иванович, я бы очень хотел знать: как Вам живется сегодня в этой стране? Что Вы чувствуете, что ощущаете? Нет ли у Вас желания уехать отсюда куда-нибудь подальше?

Ж.АЛФЕРОВ: Живется в этой стране, безусловно, сегодня очень непросто. Материально, в общем, я живу совершенно нормально, потому как и Нобелевская премия, и многие другие международные премии. Но живется, конечно, очень тяжело. Что касается уехать - я как-то, шутя, сказал, что Россия – страна оптимистов, потому что пессимисты все уехали. И я отношусь к оптимистам, потому что я считаю, что у России будущее, безусловно, есть. И нужно за это будущее бороться.

В.ПОЗНЕР: Желания уехать у вас не было, никогда?

Ж.АЛФЕРОВ: Желания уехать не было никогда, даже в очень тяжелые, вначале 1990-х, когда мне делались очень выгодные с материальной точки зрения предложения. Вообще, первое предложение работать в США я получил в 1971 году.

В.ПОЗНЕР: А что это было за предложение?

Ж.АЛФЕРОВ: Я полгода был в США, у нас было очень хорошее соглашение о научном обмене между Академией наук СССР и Национальной Академией наук США. И согласно этому соглашению я полгода был то, что называлось, visitingprofessorв Иллинойском университете.

В.ПОЗНЕР: В Иллинойском?

Ж.АЛФЕРОВ: Да, в Урбане, в Урбана-Шампейне я работал вместе с моим старым другом профессором Холоньяком. Согласно этому соглашению, последний месяц я объезжал США, посещая массу различных лабораторий. В это время американская наука переживала очень, я бы сказал, тяжелый период. Потому что Никсон вдруг объявил, что фундаментальная наука сделала так много открытий, что нам нужно сейчас заниматься только их приложениями. И поэтому были резко сокращены ассигнования на фундаментальные исследования, и началась безработица в американской науке. И я как раз приехал в такой университет, южнокалифорнийский университет в Лос-Анджелесе, сделал доклад на семинаре. И после семинара декан физического факультета профессор Шпитцер позвал меня на ланч, и еще были профессора, и он сказал примерно следующее: "Вы знаете, что сейчас происходит в нашей науке? И сегодня для нас чрезвычайно важны исследования, которые Вы ведете - фундаментальные базовые исследования, которые дают массу приложений. Поймите, здесь нет никакого политического бэкграунда, но я передаю Вам предложение нашего ректора пойти к нам на работу на 3-5 лет. Лучше на 5. Ну, если по каким-либо причинам..." В это время средняя зарплата профессора США, полного профессора была 25 тысяч долларов, и по поручению ректора он мне предложил 50.

В.ПОЗНЕР: Ух ты!

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, и ждет от меня ответа. Я знал, что ничего из этого не выйдет, никуда меня не выпустят и все прочее. Я сказал: "Нет, не годится".

В.ПОЗНЕР: А если б выпустили бы?

Ж.АЛФЕРОВ: Я в это время бы не поехал просто потому, что я не мог оставить лабораторию на такой долгий срок. Он сказал: "А почему?" Я говорю: "Мало". Тогда он сказал: "55", я говорю "Мало". "60" - "Мало". "Больше мне ректор не разрешал. Под свою ответственность 65". Я говорю: "Мало". "Сколько же вы хотите?" - я говорю: "Миллион" - "Вы шутите?" Я говорю: "Конечно".

В.ПОЗНЕР: Михаил Кактусов: "Жорес Иванович, в недавно опубликованном списке самых престижных заведений мира МГУ на 155 месте. СПбГУ – на 168 месте, а других там никогда и не было. И такая оценка должна быть нам не обидна, а лестна. Могу судить по своей области (медицина): Россия отстала не на годы, не на десятилетия, а навсегда. В этом году за открытие теломеров и фермента теломеразы в очередной раз Нобелевскую премию получили американцы. Гипотезу о существовании теломеров в 1971 году выдвинул Алексей Оловников. Но за идеи премий не дают, премию дают за научные работы. Жорес Иванович, Вы – коммунист. Ответьте, пожалуйста, почему ни в СССР, ни в сегодняшней России такая научная работа была не нужна? И почему при капитализме на прогнившем Западе ведется в массовом порядке буквально сотнями?"

Ж.АЛФЕРОВ: Я бы не хотел вести сейчас политическую дискуссию. Я, безусловно, коммунист по своим убеждениям, хотя я беспартийный человек. Но я хочу сказать следующую вещь. Основная трагедия сегодня нашей науки заключается даже не в низком финансировании. Основная трагедия заключается в том, что наука, ее результаты не востребованы экономикой и обществом. И вот это сегодня, я думаю, что Дмитрий Анатольевич Медведев начинает осознавать. И то, что создана комиссия по технологической модернизации России – это, вообще говоря, призыв в том числе и к научным работникам, ученым быть вовлеченными, и я надеюсь, что произойдут изменения.

Наука в советское время была, безусловно, востребована. Она, может быть, по-разному востребована, играл большую роль военно-промышленный комплекс. Но Академия наук СССР, научные организации страны вели исследования по широчайшему фронту. Если говорить про Нобелевские премии, то, между прочим, среди лауреатов нобелевской премии 10 человек – это физики.

В.ПОЗНЕР: Да.

Ж.АЛФЕРОВ: И, значит, в физической науке не так плохо обстояли дела. В том числе Виталий Лазаревич Гинзбург и я получили Нобелевские премии за исследования, которые велись задолго до этого в советские времена.

В.ПОЗНЕР: Это правда.

Ж.АЛФЕРОВ: Поэтому я бы не привлекал сюда, вообще говоря, не хотел бы идти в политдискуссию на эту тему. Но я хочу сказать, что для того, чтобы... Я не считаю, что мы отстали навсегда. Поэтому в близкой мне области, в современной микроэлектронике, наноэлектронике мы отставали в советское время, в некоторых вещах мы были и впереди, и даже производство начиналось раньше. В некоторых вещах мы отставали на 2-3 года, сегодня мы отстаем на 15-20 лет. За эти последние 15 лет технология развилась необычайно, а мы, вообще говоря, теряли время. И даже в этой области микроэлектроники, наноэлектроники я не считаю, что мы отстали навсегда. И не считаю, что мы отстали навсегда в физиологии и медицине. Отстали навсегда – это если у нас нет кадров способных.

В.ПОЗНЕР: Они есть?

Ж.АЛФЕРОВ: А пока они есть, пока мы умеем готовить кадры. Да, МГУ – это непростая вещь. Скажем, в 30 лучших университетах в мировом рейтинге европейских всего четыре. При этом, эти четыре – это Кембридж, Оксфорд, Сорбонна и Цюрих. И понятно, что они выбраны не только по нынешнему университетскому уровню, но и с учетом исторической части здесь. Но! Ведь европейцы не считают, что они отстали навсегда.

В.ПОЗНЕР: Это правда.

Ж.АЛФЕРОВ: Вот. И мы не отстали навсегда.

В.ПОЗНЕР: Хорошо. Вы сказали, что не очень хотите говорить о политике. Посмотрите на экран, пожалуйста.

ЗРИТЕЛЬ: У меня вопрос такой: почему Вы пошли в политику? Зачем это Вам надо? Ведь все знают, что политика – это грязное дело. Неужели Вы думаете, что своим появлением Вы сделаете что-то лучше?

Ж.АЛФЕРОВ: Значит, так. Я уже упоминал моего старого друга профессора Ника Холоньяка, и еще очень давно он как-то мне сказал такую фразу: "Жорес, (потому что мы и тогда обсуждали массу политических проблем) запомни: allpoliticiansaresonsofbitches - все политики – сукины дети, - сказал мой старый друг, - и политика, очень часто мы знаем, далеко не чистое дело". Значит, Вы считаете, я пошел в политику? Я был народным депутатом СССР, избранным от Академии наук СССР. И я пошел туда для того.. уже тогда начались нападки и на Академию наук, и на нашу систему образования, и поэтому я и пошел туда, для защиты. В 1995 году я не хотел идти в Государственную Думу. Не хотел, прямо вам скажу. Потому что я уже очень много переживал. Для меня лично, если скажем пару слов про политику, для меня лично самая большая моя личная трагедия – то, что я переживаю всегда – это коллапс, развал Советского Союза. Вот это ужасная трагедия. Трагедия, которая привела к огромным экономическим потерям. Я готов говорить, хотя я не специалист в экономике, что мы потеряли в экономике страны. Любая страна. Если бы США разделили на 15 независимых государств, это была бы тоже экономическая трагедия и там.

А в 1995 году положение нашей науки было очень тяжелое. Со мной говорил и наш Президент, и премьер-министр, когда было сделано предложение мне пойти в Государственную Думу. И в итоге я решил "Да", поскольку я посчитал, что я могу помогать науке и образованию. В Думе я работал в Комитете по науке и образованию, и Комитет работал очень эффективно. Я сейчас в Комитете и высоким, наукоемким технологиям. И я считаю, что, тем не менее, я приношу известную пользу, находясь в Государственной Думе.

В.ПОЗНЕР: Последний вопрос из voxpopuli совсем из другой сферы, Светлана Тарута спрашивает: "Как Вы оцениваете свои результаты в "войне" против курса православной культуры в школах?"

Ж.АЛФЕРОВ: Я вам могу ответить на этот вопрос, об этом тоже можно очень долго говорить. Как-то меня пригласили на один из первых конгрессов в Венеции "Будущее науки". Это было в 2003 или в 2004 году. Первое пленарное заседание этого конгресса было посвящено науке и религии. Там было сделано несколько докладов представителями всех основных религий. А потом выступил профессор Оксфордского университета и прочитал прекрасный доклад о том, что наука и религия – разные вещи. Наука основана на знаниях, религия на вере. Это, в общем, ради Бога, ученый может верить и в Бога. Но наука – это наука, религия – это религия. Школа у нас и церковь должны быть отделены, и поэтому когда я подписывал известное письмо, я имел в виду прежде всего то, что не может быть теология специальностью научной высшей аттестационной комиссии. И не может быть преподавания основ православной культуры в школе. Можно преподавать историю религий. Но это уже напоминает то, что называлось "Закон божий" в дореволюционные времена.

В.ПОЗНЕР: Да, да-да.

Ж.АЛФЕРОВ: Вот и все – такова моя позиция.

В.ПОЗНЕР: Понятно.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

В.ПОЗНЕР: Ну что ж? Давайте поговорим о Жоресе Ивановиче Алферове как о человеке. Говорят, что Вы с самого детства любили очень обращать на себя внимание. Рассказывают такую историю, что как-то, возвращаясь с какого-то вечера, Вам было 6 лет, Вы увидели, как приятель вашего отца держит вашу маму под руку и что-то ей нашептывает. Вы потребовали, чтобы он оставил Вашу маму в покое, все рассмеялись. Вы тогда легли на трамвайные пути и сказали, что если этого не будет, то Вы будете там лежать, пока Вас переедет трамвай. И что вообще у Вас такой характер – Вы любите, чтобы все понимали, что Вы есть. Это так?

Ж.АЛФЕРОВ: История, о которой вы рассказали, действительно, была, это случилось в городе Горьком, или Нижнем Новгороде. Мы тогда возвращались из Москвы, где мама была на Всесоюзном съезде жен-общественниц, а папа – в командировке. Но это не потому, что я хотел обратить на себя внимание. Просто у меня мама с папой прожили долгую и счастливую жизнь. И для меня было неожиданно, что я знаю, как они любят друг друга и все, и вдруг мама идет под руку с другим мужчиной. А папа на это не обращает внимания. Поэтому это никоим образом не было, что я хотел обратить внимание на себя – я просто хотел, чтобы этот гражданин, причем товарищ, немедленно оставил мою маму.

В.ПОЗНЕР: Как вы думаете: Вы бы так и лежали, если б трамвай ехал?

Ж.АЛФЕРОВ: Я думаю, что я, в общем, думал, что они послушают меня, и так и произошло.

В.ПОЗНЕР: Хорошо. Говорят, что вы всегда были так же с детства любителем красивой, эффектной жизни – не богатой, я повторяю, а вот такой, красивой жизни. Например, работая в Физтехе, Вы обедали только в ресторане гостиницы "Москва" на углу Вознесенского и Невского проспекта. Что на первые премиальные Вы приобрели "Москвич", потом "Волгу", потом Volvo. Говорят, что еще на Вашем 60-летии в Физтехе устроили настоящий парад. Всех вывели на плац, а Вы выехали на белом коне как маршал Жуков на Параде Победы. Это правда или это сказки?

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, понимаете, тут и правда, и не совсем правда. Первое, насчет обедов в ресторане "Москва" - я обедал, в основном, в нашей столовой физико-технического института или в студенческой столовой Политеха. Но поскольку я работал очень поздно, часто до 24:00, до 01:00, жил я на Пушкинской улице, доезжал трамваем от Физтеха до Невского проспекта. И в это время уже магазины закрыты, а ресторан "Москва" работает до двух часов ночи. Я туда заходил, и могу вам сказать, 1953, 1954 год я брал на этот ужин салат оливье, Рамштекс, бутылку "Боржоми", чашку кофе, давал 10 рублей – это рубль после 1961 года – и получал сдачу. Поэтому моей крайне небольшой зарплаты младшего научного сотрудника в 1050 рублей хватало для того, чтобы ужинать в ресторане, когда я не успел поужинать в столовой.

В.ПОЗНЕР: Это я понимаю, что Вы, на самом деле, тут говорите о политике.

Ж.АЛФЕРОВ: Да, теперь дальше.

В.ПОЗНЕР: Пожалуйста, да.

Ж.АЛФЕРОВ: Volvo я купил на свою премию в 1989 году, на международную премию в ФРГ. "Москвич" я купил в 1969 году, а до этого я последовательно проходил: я ездил до 1958 года на велосипеде, в том числе и на работу через весь Ленинград. Потом 7 или 8 лет на мотоцикле "Ява-350". А потом уже, будучи заведующим сектора и всего прочего и так далее... Теперь Парад. В 1988 году мы отмечали 70 лет нашему Физтеху. При этом мы впервые отмечали его точно тогда, когда было подписано постановление о его рождении, 23 сентября. 22 сентября поздно вечером я вернулся из отпуска, и утром я знал, что мы будем отмечать, я не знал, как мы будем отмечать. Утром ко мне в квартиру постучал сотрудник мой, ныне он член-корреспондент Академии наук Семен Григорьевич Конников и сказал: "Жорес, лошадь подана". Они придумали без меня замечательный парад в честь юбилея Физтеха.

В.ПОЗНЕР: А-а-а. Вовсе не ваш выбор?

Ж.АЛФЕРОВ: Вовсе не мой. Замечательный парад в честь юбилея Физтеха, и Сеня командовал парадом, он прекрасно ездил на лошади. А я поехал от дома в институт – я жил недалеко – верхом, сзади, все-таки, ехал мой водитель на всякий случай. Ну а дальше, все-таки, я – сын кавалериста, гусара. В общем...

В.ПОЗНЕР: Умели хоть как-то.

Ж.АЛФЕРОВ: Да. А дальше я принимал парад. Ленинградское телевидение снимало это. И в это время телевидение ФРГ приехало снимать некоторые наши работы для немецкого телевидения. И спустя несколько лет, оказавшись в командировке в ФРГ, я в номере включил телевизор и увидел себя на лошади.

В.ПОЗНЕР: Замечательно. Когда вы получили Нобелевскую премию и Президент хотел вам позвонить, чтобы поздравить Вас, он обнаружил к своему удивлению, что у Вас нет сотового телефона. У Вас и сейчас его нет?

Ж.АЛФЕРОВ: Есть у меня сотовый телефон, конечно.

В.ПОЗНЕР: И был тогда?

Ж.АЛФЕРОВ: Нет, в 2000 году у меня был телефон в машине. И когда я ехал – премию присудили 10 октября – рано утром 11 октября я еду в аэропорт, чтобы лететь в Москву, поскольку я должен быть в Государственной Думе, и раздается телефонный звонок в машине. Я снимаю трубку и мне говорят "С вами будет говорить Президент Владимир Владимирович Путин". Я сказал: "Замечательно". Затем происходила следующая вещь. Я его слышу, а он меня нет.

В.ПОЗНЕР: Ага.

Ж.АЛФЕРОВ: Мне девушка говорит: "Наверное, у вас плохо работает телефон. Сейчас вы приедете в аэропорт, мы знаем телефон VIP-зала, Вам позвонят снова". Я приехал туда, мне говорят: "Вам звонит Президент Владимир Владимирович Путин". И если в машине я его слышал, а он меня нет, то по этому телефону я его слышу, а он меня нет. Он был в это время в Бишкеке. И мне передали, что он со мной свяжется в Москве, и на следующий день – я до сих пор это прекрасно помню – мы провели часа полтора или два вместе с ним великолепно в Кремле, когда он меня поздравил с премией.

В.ПОЗНЕР: Вы сказали, что ваш отец был гусаром. В самом деле он был гусаром, унтер-офицером лейб-гвардии, кавалер двух Георгиевских крестов.

Ж.АЛФЕРОВ: Нет-нет-нет.

В.ПОЗНЕР: Нет? Одного? Ни одного?

Ж.АЛФЕРОВ: Одного-одного. Но при этом он об этом рассказал нам уже во время войны.

В.ПОЗНЕР: Потом он стал членом РСДРП в 1917 году до революции. Командовал полком Красной армии во время Гражданской войны, правильно, да? И вот вашему старшему брату он дал имя Маркс, а вам – Жорес.

Ж.АЛФЕРОВ: В честь Жана Жореса.

В.ПОЗНЕР: В честь Жана Жореса, который основал "Юманите" и вообще социалистическую партию Франции, именно так, безусловно. Скажите, Вы сколько себя помните, всегда исповедовали коммунистические взгляды?

Ж.АЛФЕРОВ: Владимир Владимирович, я помню, как я удивился, когда приехал на полгода в США. И я, вообще говоря, не говорил, какие я исповедую политические взгляды. Я работал в лаборатории, у меня были аспиранты. И потом Ник, с которым мы были старые друзья, мне вдруг говорит: "А ты знаешь, Жорес, все тебя считают коммунистом". Ну и хорошо! Значит, я не говорил им, что я коммунист, все прочее. Но, просто в беседе мои взгляды на разные проблемы, на разные вопросы были такие, что они обязательно решили, что коммунист.

В.ПОЗНЕР: Вот, послушайте. Как-то Вас спросили, какая страна мира или город Вам больше всего нравится, и Вы ответили так: "Город Петербург, страна – Россия, а еще больше – Советский Союз". И Вы добавили: "Меня удивляет то, как мы своими руками пустили под откос собственную страну. Конечно, это сделал кто-то другой, но мы-то не протестовали, мы-то не сопротивлялись". И дальше Вы как-то сказали: "У меня настроение испортилось 19 августа 1991 года, и с тех пор не поправлялось". В связи с этим я хотел задать Вам два вопроса. Во-первых, 19 августа 1991 года был путч, который должен был все вернуть. Так что у вас не мог быть плохое настроение, как мне кажется, Вы должны были радоваться тому, что, наконец, избавились от этого Горбачева и всего, что он делает, что возвращается советское время. 21 числа вы могли уже огорчаться, потому что было понятно, что они провалились. Не так разве?

Ж.АЛФЕРОВ: Конечно, не так.

В.ПОЗНЕР: Ну-ка?

Ж.АЛФЕРОВ: Вообще-то, я очень хорошо относился все первые годы к Михаилу Сергеевичу Горбачеву. 19 августа у меня испортилось настроение – я был в это время в Финляндии. Меня пригласила в Хельсинки одна из компаний, университет и мы поехали вместе с женой и сыном. Я узнал о путче, позвонила моя дочь из США – она работала там в это время в Стэнфорде, она биолог – и сказала:вы спите, а там происходит то-то, то-то и то-то. После этого я только включил телевизор, увидел CNN и прочие вещи. И я не мог поверить, что происходит у нас. У меня испортилось настроение 19 августа, потому что я почувствовал, что да, пропадает Советский Союз. И не важно, кто там победил, что и как – это был уже первый звонок, а, может быть, уже и не первый звонок.

Теперь, когда я говорю – я уже начал говорить – о том, что это помимо всего прочего огромная экономическая трагедия.

В.ПОЗНЕР: Это понятно.

Ж.АЛФЕРОВ: Это экономическая трагедия, из которой мы не можем выйти до сих пор. Ну а потом для меня лично - я не могу воспринимать моих друзей, моих знакомых из разных республик Союза как мигрантов, как чужих людей. Я могу сказать, после Октябрьской революции – это тоже трагедия, для народа революция всегда трагедия – появилось 2,5 миллиона эмиграции, 2,5 миллиона русских людей, живущих заграницей.

В.ПОЗНЕР: Правда.

Ж.АЛФЕРОВ: А в 1991 году 25 миллионов русских оказались за рубежом. А вообще говоря, просто даже больше, наверное, 100 миллионов людей оказалось в чужих, других странах. Разделились семьи. Это гигантская трагедия.

В.ПОЗНЕР: Послушайте, Жорес Иванович, мой отец был сыном эмигранта. Семья покинула Советский Союз в 1922 году. И у него оставались романтические такие мечты о том, каким был революционный Петроград, он все помнил. И он жил за границей долго, очень успешно работал в киноиндустрии, стал человеком весьма преуспевающим. Не брал никакого гражданства – ни французского, ни американского – потому что он хотел вернуться в Советский Союз. И в декабре 1952 года он привез нас, свою французскую жену, меня, 19-летнего, моего брата. Если бы Сталин не умер через 2 месяца, моего отца посадили бы 100 процентов. И, скорее всего, с концами. Мою мать, наверное, тоже. Может, и меня, 19-летнего. Пашку – нет, Пашку, наверное, в какой-нибудь детдом.

Я понимаю, что это трагедия, когда страна разваливается, когда целый народ старался, верил, пытался что-то делать. Но когда посмотришь, что там делали с этим народом, когда посмотришь, сколько было диких страданий, сколько несправедливо убитых, посаженных, сколько людей бежало. Как можно мечтать о восстановлении этого? Я этого не понимаю.

Ж.АЛФЕРОВ: Простите, Вы не понимаете, да?

В.ПОЗНЕР: Не понимаю.

Ж.АЛФЕРОВ: Я могу Вам сказать, мой отец тоже провел некое время – мне об этом он уже рассказал после XX съезда партии….

В.ПОЗНЕР: То есть он сидел?

Ж.АЛФЕРОВ: Его выпустили довольно быстро, потому что он ничего не подписал, а в это время уже нужна была санкция прокурора, а прокурором оказался его товарищ по гражданской войне.

В.ПОЗНЕР: Повезло.

Ж.АЛФЕРОВ: Я прекрасно знаю, что происходило, и думаю, что да, действительно, Вы правы в том, что проживи Сталин еще несколько лет, и снова были бы ужасные вещи. И тем не менее, я могу сказать, что страна вообще сделала необычайно много. Затем, я хочу сказать, Советский Союз и наша система эволюционировали в положительную сторону. И эта эволюция могла и должна была привести к сохранению и могучей промышленности, и науки. Я же был народным депутатом СССР. Я был, между прочим, в межрегиональной группе.

В.ПОЗНЕР: Да, я помню. Я же помню.

Ж.АЛФЕРОВ: Вот. И я вам могу сказать, вместе с тем я голосовал, как и очень многие, против шестой статьи. А вот сегодня я бы сказал так: наверное, нужно было оставить шестую статью и бороться нужно было за демократизацию партий. И это дало бы нам гораздо больше. Я вообще думаю, что, на самом деле, многопартийное... Вот для нас важнее, нам пример в этом отношении показывает и Китай, я и сегодня езжу в Китай довольно часто, практически каждый год. Там происходит очень медленная эволюция, она происходит. Она у нас была более быстрая.

В.ПОЗНЕР: Вы не знаете, сколько людей сидят в Китае, случайно, нет?

Ж.АЛФЕРОВ: Не знаю. А сколько людей сидит в современной России?

В.ПОЗНЕР: Я имею в виду, по политике. Я не имею в виду уголовный уровень.

Ж.АЛФЕРОВ: И я хочу сказать следующую вещь. Да, я - за демократическую страну. И вместе с тем я считал и считаю, что коммунистическая идеология и идеология советской власти, идеи социальной справедливости в конечном счете победят.

В.ПОЗНЕР: Я с вами совершенно согласен насчет идей – они замечательные идеи. Но вСоветском Союзе, конечно, они были...

Ж.АЛФЕРОВ: Прочтите. Понимаете? Тут будем говорить так: прочтите. А социальная структура. Да, вот с моей точки зрения мы, действительно, нуждались в НЭПе, специфическом НЭПе в 1980-е годы. Но нам не нужно было делать ту приватизацию, которую мы сделали.

В.ПОЗНЕР: Это вопрос другой.

Ж.АЛФЕРОВ: Да. Ну, ничего подобного не было.

В.ПОЗНЕР: Причина избрания Вас в Госдуму, 1995 год. Вы говорите очень откровенно, цитирую вас: "Я встречался с Черномырдиным, сказал, что есть проект строительства образовательного центра. Средства были выделены, 8 миллионов долларов – очень большая сумма по тем временам. А потом я получил предложение быть в списке. Я уже не мог отказаться. С этого начался мой опыт в Госдуме". Так это Вы что, отрабатывали, что ли? Ну так, извините, грубо, но так получается. Вы были обязаны, все-таки, 8 миллионов, да, не вам лично. Но вам сказали: "Ну, давайте, слушайте..."

Ж.АЛФЕРОВ: Да. То, что я сказал, то сказал. Я не собирался быть депутатом Госдумы. ВикторСтепанович приехал в Ленинград. На одном из совещаний он сказал, что нам нужно поговорить, пригласил меня в резиденцию, где он остановился. Я знал, что он позовет меня – а я отвечал за Санкт-петербургский научный центр, я за него отвечаю и сейчас – и я ему рассказал о нашей философии, о нашей концепции непрерывного образования. Что под одной крышей должны находиться и лицей... И на него произвела большое впечатление моя фраза, что для школьника академик не авторитет. А авторитет – тот же школьник, старшеклассник, который пошел учиться к нам на наш факультет. И вот если это все под одно крышей, так, значит, они будут избирать научную стезю. И, действительно, через несколько дней на одном из моих писем – у меня было много – на письме по поводу строительства научно-образовательного центра я получил такую резолюцию. И мне позвонили из Минфина, спросили, куда переводить деньги. Я сказал куда, что и как. А спустя еще пару дней мне позвонил помощник и сказал: "А как насчет списков "Наш дом – Россия"? И я сказал "Да".

В.ПОЗНЕР: "Долг платежом красен" называется.

Ж.АЛФЕРОВ: Да. Я не мог, вообще говоря, в этой ситуации ответить иначе.

В.ПОЗНЕР: Хорошо. Значит, первое пленарное заседание Госдумы нынешнего созыва, Вы на правах старейшины открыли, и очень артистически, кстати – Вы это очень умеете – выступили, сказав, что главная проблема сейчас находится в устойчивом развитии планеты. Проблема бокала шампанского. Вы взяли в руки бокал шампанского.

Ж.АЛФЕРОВ: Причем, современный бокал.

В.ПОЗНЕР: Да, именно. Вы отметили, что 86% доходов мира принадлежит 10% населения, а, вот, тонкая ножка бокала – это все остальное население.

Ж.АЛФЕРОВ: 10% самых бедных, 1.4%...

В.ПОЗНЕР: Да, совершенно верно. И что главное, надо что-то с этим делать и надо это сломать. И Вы сломали, кстати говоря.

Ж.АЛФЕРОВ: Разбил его.

В.ПОЗНЕР: Разбили бокал. Красиво. Очень эффектно.

Ж.АЛФЕРОВ: Да. И сказал, что бокал разбить легко, а делать все гораздо труднее.

В.ПОЗНЕР: Да. А Вы знаете, как это сделать вообще на самом деле?

Ж.АЛФЕРОВ: Там вообще, в том числе и в этом выступлении, я сказал еще несколько вещей. Я сказал, что, во-первых, мы должны отказаться от плоского подоходного налога, так, как это везде.

В.ПОЗНЕР: То есть нам нужен прогрессивный?

Ж.АЛФЕРОВ: Безусловно. А затем я привел такой простой пример, обращаясь к Зубкову, который был на заседании, наш премьер-министр в то время. Я сказал, что когда-то в середине XIX века премьер-министр Великобритании мистер Гладстон, сэр Гладстон посетил лабораторию Фарадея и спросил у него: "А что мы будем делать с вашими открытиями, с вашим электричеством?" И Фарадей ответил: "Вы будете получать налоги". Я сказал Зубкову: "Если Вы по-настоящему поддержите науку, то с наших открытий в области нанотехнологий Вы будете получать налоги". И я считаю, что один из важнейших элементов, почему я до сих пор в Госдуме, почему я волнуюсь насчет бюджета будущего года, один из важнейших элементов вывода России из кризиса – это развитие, научно-технический прогресс, который основан только на достижениях науки. Это максимальная поддержка науки. Поэтому нужно здесь догонять, перегоняя. Для этого нужна максимальная поддержка науки в стране, и пока еще я считаю, наше научное сообщество может, вообще говоря, эту поддержку использовать и расплатиться стократно.

В.ПОЗНЕР: Жорес Иванович, как Вы думаете, что у вас общего с Биллом Гейтсом?

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, я смотрю на это... Между прочим, я могу сказать, что интернет возможен в том числе благодаря волоконно-оптическим линиям связи, где стоит полупроводниковый лазер двойного действия.

В.ПОЗНЕР: Я понимаю. На самом деле, вот что. Его крайне заботит проблема образования, школьного образования. И Вас. Вот это у вас общее. Вы – противник платного школьного образования? Принципиально?

Ж.АЛФЕРОВ: Да.

В.ПОЗНЕР: Потому что?

Ж.АЛФЕРОВ: Потому что я считаю, что образование, возможность получения образования не должно зависеть от кармана родителей, а должно зависеть от способностей ребенка.

В.ПОЗНЕР: Вы – противник ЕГЭ.

Ж.АЛФЕРОВ: Противники ЕГЭ – ведущие учителя нашего лицея. Я – противник ЕГЭ, все-таки идейно, тоже по очень простой причине. По тому принципу, по которому существует ЕГЭ, можно сдавать экзамен по правилам уличного движения.

В.ПОЗНЕР: Можно: вот четыре ответа, нажми на правильный.

Ж.АЛФЕРОВ: Нажми на правильный, да. А – ну, я же пожилой человек, я помню как в мое время для того, чтобы поступить в хороший вуз, и золотая медаль этого не гарантировала, было обязательно собеседование.

В.ПОЗНЕР: Только не с золотой медалью – с серебряной.

Ж.АЛФЕРОВ: Нет, и с золотой, простите. И с золотой тоже.

В.ПОЗНЕР: У меня другая память совершенно.

Ж.АЛФЕРОВ: Ничего подобного. На физико-технический факультет МГУ, на ряд других факультетов в Ленинграде, в Москве.

В.ПОЗНЕР: Хорошо. Значит, Вы – атеист, да?

Ж.АЛФЕРОВ: Да.

В.ПОЗНЕР: Послушайте, что Вы говорите: "Когда делали атомную и водородную бомбу, наверное, дьявол помогал в этих работах. Но Бог не сопротивлялся, потому что делалось это в СССР с благими целями – чтобы не было монополии на ядерное оружие, и мы от холодной войны, слава Богу, не пришли к горячей. Но, вот, построить новое солнце на земле, то есть запустить термоядерный реактор – это, наверное, Богу не нравится". Ну, Жорес Иванович? Что ж такое?

Ж.АЛФЕРОВ: Слушайте, Владимир Владимирович, неужели Вы не понимаете, почему?.. Простите, неужели атеист не может говорить эти вот фразы? Атеист – Вы видите, он говорил. И я говорил в дискуссии, защищая наиболее эффективный, экономичный метод получения энергии, к которому человечество придет при образовании солнечной энергии.

В.ПОЗНЕР: Ну, хорошо. К сожалению, время наше быстро уходит. Вы как-то сказали и, видимо, теперь правительство тоже это говорит, что привычным лампочкам осталось недолго. Вы говорили так: "Придет хана им, благодаря светодиодам".

Ж.АЛФЕРОВ: Да.

В.ПОЗНЕР: А чему еще придет "хана", благодаря развитию высоких технологий – я не имею в виду что-либо другое. На Ваш взгляд?

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, в том, что мне очень близко, я уже сказал об этом – солнечная энергетика, безусловно, будет основной.

В.ПОЗНЕР: Будет?

Ж.АЛФЕРОВ: Будет, безусловно. К концу XXI века.

В.ПОЗНЕР: Батареи солнечные?

Ж.АЛФЕРОВ: Солнечные батареи, прежде всего, как один из наиболее эффективных способов преобразования. Уже сегодня рекордный КПД в этой области – 40%, это гигантская цифра. Начинали в 1954 году с 6%. Я думаю, что очень многое – но я здесь не специалист – что очень многое произойдет, на самом деле, в бионанотехнологиях, в развитии понимания живого. Здесь у нас тоже, между прочим, есть замечательный... Я недавно слушал доклад, мне трудно его оценить, потому что там я не профессионал, Константина Анохина. Это внук Петра Анохина, понимаете?

В.ПОЗНЕР: Да-да, да, конечно.

Ж.АЛФЕРОВ: Да, генетика работает. Блестящий доклад. Я его сразу пригласил, чтобы он прочитал лекцию в нашем научно-образовательном центре. И я давно хорошо знаком с Владимиром Петровичем Скулачевым. Скулачев всегда поминает...

В.ПОЗНЕР: Мы учились на одном факультете.

Ж.АЛФЕРОВ: Нет-нет-нет.

В.ПОЗНЕР: Как?

Ж.АЛФЕРОВ: Вы?

В.ПОЗНЕР: Да, я. Ну, биофак.

Ж.АЛФЕРОВ: Да-да. А в 1973 году мы делали доклад на Президиуме Академии наук – я, а потом он. И наши доклады, то, за что я получил Нобелевскую премию, то, чем он занимается и успешно развивает сегодня, были сформулированы тогда. Эти люди у нас есть, это талантливые, по-настоящему, люди. Молодой Анохин –замечательно. Вот там произойдет много нового интересного, безусловно.

В.ПОЗНЕР: Хорошо.

Ж.АЛФЕРОВ: И то, что Владимир Петрович занимается не продлением жизни, а борьбой со старением, в том числе и, как говорится, начинающих пожилых людей, это тоже великолепно.

В.ПОЗНЕР: Я Вам задам последний вопрос перед тем, как предоставить слово Марселю Прусту. В 2001 году Жорес Иванович Алферов говорил так: "Последнее время, как только встаю, пою лишь одну песню "Вихри враждебные веют над нами, темные силы нас злобно гнетут". С какой песней Вы встаете теперь? Все той же?

Ж.АЛФЕРОВ: В общем, все той же. Я верю в положительные изменения, но они идут так медленно, что я по-прежнему встаю с этой песней.

В.ПОЗНЕР: Марсель Пруст: "Ваш любимый цветок?"

Ж.АЛФЕРОВ: Мой?

В.ПОЗНЕР: Ваш. Спрашивает он, какой Ваш любимый цветок?

Ж.АЛФЕРОВ: Мой любимый цветок – Анютины глазки.

В.ПОЗНЕР: Какую добродетель Вы цените превыше всего?

Ж.АЛФЕРОВ: Честность и верность.

В.ПОЗНЕР: Какой недостаток Вы прощаете легче всего?

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, наверное, безалаберность.

В.ПОЗНЕР: А какой недостаток Вы не прощаете?

Ж.АЛФЕРОВ: Непорядочность.

В.ПОЗНЕР: Поймав золотую рыбку, какие три желания или пожелания Вы бы потребовали от нее?

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, первое – чтобы на новых принципах, по-новому, но мы возродили Советский Союз.

В.ПОЗНЕР: Это первое.

Ж.АЛФЕРОВ: Да. Второе, чтобы у нас были очень хорошие и добрые отношения, и мы очень дружно жили с моей замечательной родной республикой Беларусью.

В.ПОЗНЕР: Третье?

Ж.АЛФЕРОВ: И третье – чтобы все было хорошо в моей семье и у моих детей и внуков.

В.ПОЗНЕР: Расставьте, что ли, по процентам, что важнее всего для успеха в научной деятельности: везение, талант, труд?

Ж.АЛФЕРОВ: Я думаю, что сочетание этого было, я забыл уже автора, как решать задачу, рецепт, как делать великие открытия. И там сказано, что нужно вовремя разобраться в очень сложных вещах – я не точно сейчас говорю – и обязательно иметь удачу. А дальше было сказано, что очень многим эти рецепты все равно не помогут.

В.ПОЗНЕР: Так. Какова ваша главная черта, как вы считаете?

Ж.АЛФЕРОВ: В общем, и это мне приносит часто, я думаю, даже и отрицательные результаты, доброта.

В.ПОЗНЕР: А есть ли вообще в истории физики человек, который вызывает у Вас наибольшее восхищение? Именно в физике?

Ж.АЛФЕРОВ: Ну, конечно. И этот человек, я думаю, вызывает восхищение не только физиков, а всех. Это Альберт Эйнштейн. И вообще говоря, меня поражает всегда, как человек в 26 лет, не занимавшийся до этого профессионально физикой, в один год, 1905 год опубликовал 5 работ, перевернувших научный мир и заложивших основу современной науки, современной физики.

В.ПОЗНЕР: Так что, если бы я спросил бы Вас, вернее, Марсель Пруст бы спросил, какая историческая фигура внушает вам наибольшее восхищение, Вы бы опять повторили "Эйнштейн"?

Ж.АЛФЕРОВ: Эйнштейн – это, прежде всего, гений, великий ученый. С исторической фигурой давать ответ гораздо сложнее.

В.ПОЗНЕР: Ну вот, хоть Вы и атеист, но оказавшись перед Богом, что Вы ему скажете?

Ж.АЛФЕРОВ: Оказавшись перед Богом? Не задумывался я на эту тему.

В.ПОЗНЕР: А, может быть, стоит?

Ж.АЛФЕРОВ: Может быть. Господи, помоги сохранить нашу планету и населяющее ее человечество.

В.ПОЗНЕР: Это был Жорес Иванович Алферов. Спасибо.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В.ПОЗНЕР: Я хочу признаться, что сегодня Вы смотрите записанную программу. Я вообще не люблю записанные программы, мы выходим в прямом эфире, но, увы, так случилось. Вообще, все телевидение мира, в том числе и российское все больше и больше идет в сторону записи. Ну, во-первых, это удобно для рекламы – можно взять кусочки наиболее сочные, и дать их в эфир, чтобы привлечь зрителя. А кроме того, это безопасно, да? Ну, записали, там чего-то не понравилось, чик-чик, отрезали и все хорошо. Мы выходим в прямом эфире, но бывает так, что такие непреодолимые обстоятельства. Я сейчас нахожусь во Франции, где завершаю съемки нашегофильма по Франции.

Поскольку я во Франции, хочу вам сказать два слова о французском телевидении. Я не знал этого, что во Франции есть государственные каналы второй, третий, четвертый – это я знал. Кстати, во Франции они называются "Общественными". И есть, конечно, частные – Первый канал, Канал Плюс и так далее. Но вот чего я не знал. Примерно год тому назад президент Саркози заявил, что все государственные каналы вечером не будут давать рекламы, никакой. Вместе с тем он сказал, что правительство будет возмещать убытки, которые потерпят эти каналы из-за того, что вечером у них не будет рекламы.

К чему это привело? Во-первых, к тому, что руководство этими каналами стало меньше думать о рейтинге, то, что рейтинг важен для рекламы, собственно, стоимость рекламы определяется рейтингом. А тут рейтинг не имеет значения. Значит, можно было думать не о том, как найти самое большое количество зрителей, не обращаться к общему знаменателю, а, наоборот, повышать уровень зрителя. Это уже сказывается, это первое.

И второе, нет рекламы – сокращается время. То есть в каждом часе нет этих 10 или 12 минут рекламы. И поэтому вообще телевизионный вечер кончается часа на полтора раньше, люди раньше ложатся спать, высыпаются. В общем, для здоровья неплохо. Вот так во Франции решили этот вопрос, который лично на меня произвел сильное впечатление. Не знаю, как на вас. Вот такая история.

Если Вам понравилась статья подпишитесь на RSS новости или получайте новости на email

Самые комментируемые записи

Все объявления

ЯндексДирект

Дать объявление

Все о Утомленных солнцем 2!

Хотите знать все о Утомленных солнцем 2? Интересные факты и репортажи на

www.gzt.ru

Новости кино от NewsSpace.ru

Самые интересные новости о фильмах. Кино новинки.

newsspace.ru

22 комментария

Андрей (Ответить) 10, 2009

Очень понравилась беседа с Жоресом Алфёровым.Считаю,что говорил точно и верно.Абсолютно во всём прав. Полностью поддерживаю его точку зрения!

Владимир Романовский (Ответить) 10, 2009

И Маркс тоже все очень верно говорил, высокохудожественно. Но лучше всех говорили Геббельс и Троцкий.

Вадим (Ответить) 10, 2009

Добрый вечер, Ув. Владимир Владимирович!

Смотрел очередную передачу с умнейшим человеком – Жоресом Aлфёровым и Ваша позиция в том что коммунистический строй необходимо свергать только лишь по той причине что действительно был в стране диктатор и тиран Сталин, и погублено было большое количество умнейших людей вызвало во мне бурю протеста!

Вы помните времена маккартизма в США, вы наверняка занете о крупных операциях ЦРУ по уничтожению неугодных режиму (под видом коммунистической секты сошедшей с ума и массово покончившей собой – организатор был сотрудником ЦРУ и остался жив), крупных экспериментах ЦРУ по использованию “эликсира правды” (когда на случайных людях производили эксперменты с экстази и другими наркотиками).
Почему же заня все это Вы не возмущаетесь по поводу существования так называемого демократического строя?

Тем более сегодня становится очевидным все более и более что так называемый демократический строй – это ширма для простых людей, а за ними и цензура (вспомните войну Грузии против Абхазии и Южной Осетии) и политубийства и многое другое.

И почему китайская модель Вас не убеждает?
Со временем у них будет и демократическое общество (кстати демократия это несостояние, а ступень развития общества и нельзя ее сразу насильно ввести в стране, которая до этого уровня еще не развилась).

Вы говорите – а посмотрите сколько там полит заключенных – да там много политзаключенных потому, что они могут повлиять на ситуацию и мешают властям, а что твориться в демократических странах? – там действительно никого не сажают по политмотивам потому как голос простого гражданина и даже влиятельного человека.
Во-первых никто его не услышит (его просто не будет – все медиа сосредоточнены почти в одних руках и там существует жесточайшая цензура), а во-вторых даже если он попытается что-либо сказать – подручные медиа сделают из него просто преступника-педофила, жестокого отца, казнокрада и т.д.

Думаю арсенал богачей, которые владеют всем этим демократическим миром Вам хорошо известен.

Хотел еще попутно добавить: меня всегда мучал вопрос – почему только в Америке любого, даже миллиардера, могут посадить в тюрьму за неуплату налогов и эту неуплату всегда найдут, и больше ни в одной стране мира такое невозможно – почему?
А после я понял – Америка это же частная корпорация нескольких богатейших семей и каждый, кто не уплатил налоги – фактически у них украл прибыль и только частник может так рьяно бдить за своей прибылью!!
В других странах за налогами следит государство, а там коррупция и все такое, поэтому не всегда и не всех сажают, а в ОША ЦРУ и все остальные спецслужбы фактически инструмент руководства корпорации по надсмотру за подопытными – вы мол плодитесь и разможайтесь, прибыль зарабатывайте, а десятину мне!

Все больше и больше разочаровываюсь в так называемой демократии – это же видно невооруженным взглядом – это инструмент управления толпой и отбора у “молодых” стран их суверенитета и богатств (

И я полностью согласен с уважаемым Жоресом Алфёровым – жаль что Союз так развалился(или же его умело развалили), а не эволюционизировал. Вот теперь я сижу в этой грёбанной Украине, становлюсь постепенно негражданино – потому что русский.
Наблюдаю как целенаправленно уничтожается образование (работал преподавателем), уничтожена медицина и все это под четким контролем главнюков в демократии – ОША и Англии!
А ведь все это было и бесплатно в СССР!!!!
И дети из любой семьи могли получить высшее образование (я сам его получил хоть и воспитывался в школе-интернате).
А попробуйте сейчас у нас в “демократической Окраине” ребенку из малообеспеченной семьи получить образование – да зарплаты родителей не хватит проучить его даже в техникуме!
Я молчу за медицину – в день на больного в больницах юго-восточной Окраины выделяется около 3грн – это около 15руб, вто же время на западной украине – около 40грн!

Кстати, Вы знаете сколько в нашем городе , почти постоянно живущих,туристов и этих “демократических” стран, США и Англии?
Отвечу – очень много – по вечерам сильно бросаются в глаза, когда бродят по центральной улице.
У меня возникает вопрос – что они делают у нас – у нас экологически опасный район, ни одной достопримечательности!
Думаю Вы догадываетесь

Вот такие грустные размышления у меня после Вашей передачи, а Вы – демократия, демократия

(прошу прощения за то что послал Вам мои мысли и на сайт программы и сюда, но на сайте программы мои комментарии не появились ()

Петр Салашный (Ответить) 10, 2009

Я очень поддержываю взгляды Жореса Алфёрова. Вы знаете мне 34 года я застал СССР конца его существования. Мне пришлось прожить 18 лет вне СССР что бы осмыслить понять прочитать массу книг провести масссу дискусий что бы понять мироустройство причины и следствия в мировой истрии. И в данны момент я разочеровался в США как минимум. Взгляды Познера в данный момент не поддерживаю. В 1991 году был бы за него а теперь подумываю даже то что бы голосовать за коммунистов. В данной партии есть идея. Нам нужен возврат к социальным стандартам. Нам очень нужно востоновить союз на новой основе по примеру Евросоюза. Единая валюта обязательно. Только это стратегически сможет всех нас спасти от полного “технологического” уничтожения как стран и наций и привращение в народонаселение в интересах видущих кап стран и США!!!!!!!! Спасибо вам за передачу

Андрей Матвеев (Ответить) 10, 2009

Откуда в последнее время в интернете (им пользуются вроде не самые глупые люди) так много славословий в адрес Сталина, коммунизма, СССР? Такое ощущение, что в компартии создано спецподразделение, которое массово впрыскивает левые идеи.

Artman (Ответить) 10, 2009

а что плохого в Сталине, коммунизме, СССР, если отбросить пропагандисткую ложь от так называемых демократических и либеральных СМИ? обычное государство, обычные правители.

Роман (Ответить) 10, 2009

Коммунизм – это идеология. Всякая идеология стремится навязать миру только свои принципы. А демократия, при всех своих недостатках, даёт право говорить всем. А свобода слова – одно из важнейших прав человека.
Хотя ведь, откуда берутся недостатки?) Никак не от строя, а от людей. Хорошие люди при любом строе остаются людьми. Давайте станем лучше!

elajka (Ответить) 10, 2009

Вы действительно считаете, что сейчас при нынешнем строе вы можете обо всем говорить?
Мне не дают. хотя бы о том же коммунизме.

Yuri (Ответить) 10, 2009

Текст набирала полуграмотная жертва компьютеризации.Vox populi пишется раздельно, а не слитно (voxpopuli).То же и с фразой allpoliticiansaresonsofbitches , или предполагается что в таком виде её смысл не дойдёт до читателя? И почему то слово канал (телевизионный) пишется то с заглавной , то со строчной буквы (…Первый канал, Канал Плюс…)и без кавычек ,хотя программа “Познер”. А относительно слова бог с большой буквы можно процитировать Умберто Эко – “Средние века уже начались…”

Владимир Романовский (Ответить) 10, 2009

Невероятно скучная особь. Еще скучнее, чем Прохоров.

Полина (Ответить) 10, 2009

А на развлекательные порталы не пробовали зайти. Там самое то, что надо. Для Вас.

Полина (Ответить) 10, 2009

Молодец Жорес!

Леонид (Ответить) 10, 2009

Здравствуйте, уважаемый Владимир Владимирович. Преклоняюсь перед Вашим долготерпением и оптимизмом в противостоянии коммунистической заразе. С уважением Леонид Раин.
***
Непониманье, ностальгия, иль нежеланье принимать,
Фиаско красной пандемии, ослепшей, но влекущей вспять,
Ростки незрелого сознанья, лакающего трупный яд,
Всеобщего благоуханья в Эдеме лагерных оград?

Почтенный муж, добряк по Прусту, или циничный лицемер?
Науку обвенчал с искусством, порабощения людей.
Академические страсти, в академической войне,
С расстрелянным неандертальцем, рождённым умереть на дне,
Их пресловутых изысканий, на ярмарке счастливых грёз,
С томами лживых заклинаний и морем крокодильих слёз,
Под плахой абсолютной власти, с кумиром в робе палача,
Несущего мечём кровавым, слепящий мрак благого дня.

И речи нет о покаянии, устами движет реваншизм,
Бальзам на головы страдальцев, мозгами вросших в коммунизм.

Что делать, господин ведущий, коль мудрость откровенно лжёт,
Сицилианскою защитой, преумножая скорби гнёт?
Не верю, в искренность светила, если светилу наплевать,
На бесконечные могилы, что породила благодать,
Его безбожного рассвета, испепелившего дотла,
Духовную мечту эстетов, от непорочного Христа.

Нет, покаянье невозможно, ведь в нём сокрыт проклятья хлыст,
Реальной памяти острожной, чей стон не терпит коммунист.
Свой суд свершит над ними время, сняв маску театральной лжи,
Со стонущей на смертном ложе, атеистической души…

Кто знает, вдруг она способна, излить свой сокровенный свет,
На лики тех, кто не способен, был красный пережить рассвет…

Леонид Раин.

Иван Савинков (Ответить) 10, 2009

Во-первых, к передыдущему оратору: вы просто идиот, г-н Романовский. Вы и вам подобные. Такие,как вы всю жизнь паразитируют на теле своего народа. Но ничего, паразитов можно вывести естественным путём.

Во-вторых, по поводу программы. Жорес Алфёров – подлинная личность, которая не может вызвать ничего, кроме глубочайшего уважения. Поддерживаю на все сто процентов. Замечательный учёный, образованный и что самое главное – порядочный человек.

Анна (Ответить) 10, 2009

Жорес, спасибо за правдивые и смелые ответы.

Ольга (Ответить) 10, 2009

Мне очень было интересно послушать, такого умного человека. Многие мои мысли с его совпадают. Хотя бы в тех вопросах, где я немножко разбираюсь. Я думаю, что когда у нас был СССР была сильная и дружная страна. Нам надо опять объединяться! Мне 23 года. Потому я не знаю того времени. Но могу судить, по тому что о нем рассказывают.
Так же я считаю, что в школах не должно быть преподавание религиозной дисциплины, по одному вероучению. Это будет в основном православие. В этом случаи я тоже не вижу отличия между «законом божьим». Только в более скрытой форме. Но можно было бы ввести историю религий в правдивом изложение, либо религиоведение. При чем для всех. А не так, как сейчас хотят. Одних верующих на православие. Других на буддизм. А для атеистов историю религий. У нас все-таки светское государство. Таким и должно оставаться. Кстати светская этика, как мне кажется хорошее начинание и тоже должно быть для всех.
И еще. Алферов и Гинзбург – лучшие ученые нашей страны.

elajka (Ответить) 10, 2009

Браво, Жорес!

Даже ядовитому Познеру не удалось его покусать, как ни пытался… С этими шпильками "о красивой жизни"… да "вы ужинали в ресторане Москва"…

Администратор (Ответить) 10, 2009

Почему это ядовитому?

alexdm28 (Ответить) 10, 2009

Уважаемый Владимир Владимирович!
Регулярно смотрим Вашу передачу на Первом канале по понедельникам. Не часто у нас при наличии сорока каналов транслируются содержательные телепередачи. Но как Вы, опытный журналист, могли так не корректно вести себя на встрече с уважаемым ученым Ж.И. Алферовым ? Всем своим поведением, манерой разговора, известную Вашу ненависть к Советской власти Вы перенесли на своего собеседника. Ж.И. Алферов вёл себя как истинно интеллигентный человек: спокойно и содержательно, исключительно доходчиво и просто излагал свою позицию на поставленные вопросы, чем покорил многих телезрителей. Мы благодарны Вам, Жорес Иванович, и большое Вам спасибо!

Попова И.А.
Свердловская обл.

hraphrap (Ответить) 10, 2009

Жорес Иванович — коммунист, и как все коммунисты, человек непоколебимых, «прошитых в сознании» принципов. Молодые люди, детство которых прошло в 90, так рьяно поддерживать склад жизни, который не видели, и который из учебников истории им кажется совершенно диким, чем-то совершенно неприемлемым, поддерживать не станут. Никогда. Им может понравиться идеология, стилистика, но их пугает пример Советского Союза. Владимир Владимирович же попал в совершенно другую историю. Единственным пропагандистом для него был его отец, и ему было, с чем сравнивать. И он сделал свой выбор. Я же не стану никого судить, и только скажу что всецело поддерживаю взгляды Владимира Владимировича. Я искренне поражён взглядами Жореса Ивановича. И ещё одно — я бы не хотел, чтобы физике меня обучал Жорес Иванович, кем бы он ни был.

Слава (Ответить) 10, 2009

Мне показалось, что собеседники спорили о разных вещах: Жорес Иванович сожалел о несостоявшемся эволюционном развитии в сторону демократии СССР’а 1980-х, а Владимир Владимирович не понимал, как можно защищать античеловеческий строй.

Антон (Ответить) 10, 2009

Главная задача была скомпрометировать Алфёрова, а что он там рассказать хотел не важно. Вот только не вышло ничего, даже яростное вскакивание из-за стола не помогло.